“Одна из бесценных вещей, которую пациент познает в ходе психотерапии, это границы отношений. Он узнает, что может получить от других, но также – и это гораздо важнее – чего не может получить от других”.
Ирвин Ялом
Вот эта замечательная цитата Ялома у меня два дня крутится в голове. Только с дополнением, что не только в ходе психотерапии мы можем это познать. Упираемся в эти границы и в невозможность получить что-то очень важное для нас мы постоянно и за пределами кабинета, начиная с самого раннего детства. Это неприятный, а для многих – очень тяжелый опыт фрустрации, “облома” – счастье было так близко, и вот его призрак исчезает. Опыт неразделенной любви (когда было так много надежд), опыт внезапного разочарования в человеке (нарушил слово, повел себя так, что вызывает отвращение) и так далее. Этот опыт неизбежен – ни один человек в мире не может стать для нас целой Вселенной, в которой есть всё, что нам нужно, стоит только руку протянуть.
У меня был период в жизни, когда я очень и очень старался заслужить внимания и одобрения одного человека. И так, и сяк – но раз за разом наталкивался на то, что он или не замечает, или ему все равно, или даже обесценивает мои старания и заслуги. И очень больших усилий (в моем случае – да, в терапии) потребовало принятие того факта, что, скорее всего, в эту дверь биться бесполезно, и я от него никогда не получу того, чего желаю. А ведь где-то на краю сознания постоянно билась мысль – “А может, еще раз? А может, вот на этот раз?…” Прошлось пройти через грусть и боль от этого “никогда”, и учиться оборачиваться к людям, которые это признание могли дать. Оборачиваться – и не обесценивать их (мол, “это ж они – а вот если бы это был он…”).
Сталкиваясь с этими границами, мы по-разному на них реагируем. Кто-то чувством вины (“я не смог тебя порадовать”), смешанным со стыдом (“я настолько никчемен, что закономерно на меня не обращают внимания”). Кто-то яростью и желанием отомстить. Так часто реагируют отвергнутые влюбленные, и ярость эта может быть ужасной, вплоть до убийства. Кто-то не трогает себя или других, но при этом погружается в такую безнадегу и горевание, что они перетекают в депрессию – бесконечную тоску по любви, которой, как кажется, никогда не будет.
Одним из ключевых моментов в “застревании” на этих состояниях является переживание безальтернативности людей, которые нам не дали того, к чему мы стремимся. В раннем детстве это действительно так – альтернативы ближайшим родственникам нет. А по мере взросления (при хорошем стечении факторов) эти альтернативы появляются. И тогда уже не “только эта женщина, и больше никто”, а “жаль, что не она, отгорюю, и пойду искать другую” (романтики могут найти эту позицию крайне циничной). Или возьму от этого человека то, что он может дать (например, частичное признание каких-то наших качеств или успехов), за остальным – к другим людям. Идеальная Вселенная таким образом разбивается из одного Объекта на множество различных и зачастую непохожих людей, которые так или иначе питают друг друга. Этим и прекрасен мир людей, для этого нам другие и нужны – делиться и брать то, что нам так нужно, но не всё, не сразу и не от одного.
И мы или ищем, формируем свой круг, в котором возможно обмениваться мнениями, спорить друг с другом – но не до уничтожения – или (если есть это ощущение безальтернативности) пытаемся заставить мир людей целиком стать таким, каким мы считаем нужным. Потенциал насилия в таком случае – огромен, особенно если под это стремление подводится идеологическая база вроде “весь мир насилья мы разрушим до основанья…”. Например, все должны ходить в масках, кто не ходит – убийца, а все, кто ходит в масках – рабы системы. В обоих случаях люди отчаянно сражаются друг с другом за значимые для них ценности (например, безопасность или свобода), регулируя не себя и свой круг общения, а пытаясь регулировать других(есть и другие аспекты подобных конфликтов). Итог нулевой с обеих сторон, как мне кажется, но отступить – трудно и страшно. И так далее – миллионы примеров того, как люди, неспособные дать друг другу то, чего они так хотят, отчаянно пытаются выбить этого у друг друга – как будто нет альтернативы, нет других людей, нет других отношений. Но… “он узнает, что может получить от других, но также – и это гораздо важнее – чего не может получить от других…”
