Никакая личность не выдержит длительного бессмысленного и никем не ценимого труда – она обязательно заплатит за “роскошь” выдерживать это давление частичкой души.
Когда заходит речь о том, как внешняя ситуация влияет на людей (“бытие определяет сознание”, как тяжелые условия труда приводят к выгоранию и очерствлению работников), неизменно раздаются возражения: “всё зависит от личности”. И учителя попадаются прекрасные, и врачи, и юристы, хотя все они в массе своей работают в условиях, исключающих раскрытие лучших человеческих качеств (перечитал эти слова – и ужаснулся написанному – получается, что можно так организовать труд учителя, врача и правоведа, что он душит на корню то важнейшее гуманистическое начало, которое в них заложено…).
Так вот, идея “все зависит от личности” – одно из самых стойких заблуждений “героического” восприятия человеческой природы. Да, в редких ситуациях люди, находясь в нечеловеческих условиях, сохраняют в себе достоинство и способность к эмпатии и к заботе и бережному отношению к другим. Однако если этих людей поместить в ситуацию хронического стресса, где их труд постоянно обессмысливается, обесценивается или попросту саботируется – руки будут опускаться у любого человека. Потому что наш ресурс сопротивляться негативному давлению внешней среды ограничен. Это хорошо знают и понимают не только уже упомянутые врачи, учителя и юристы. Возьмите любую мать-домохозяйку, которая в ответ на свой труд по дому и с детьми (без отпусков, постоянный, никогда не имеющий логического конца труд) получает только недовольство или в лучшем случае – принятие этого как должное, в сочетании с обесцениванием. Тут, конечно же, могут быть не только женщины, но так уж в нашей стране получается, что на этом месте чаще всего именно они. Так вот, практически никакая личность не выдержит длительного бессмысленного и никем не ценимого труда – она обязательно заплатит за “роскошь” выдерживать это давление частичкой души. Выгоранием, апатией, депрессией, вспышками агрессии, унынием, ранним старением, болезнями.
Я и себя вспоминаю – как из молодого, с энтузиазмом (иногда несколько бестолковым) берущегося за дело ассистента (а потом старшего преподавателя) кафедры психологии я постепенно выдохся в доцента, начавшего опаздывать на пары, потому что просто уже невыносимо выходить к людям. Как мои конспекты лекций, которые постоянно пополнялись новой информацией из различных источников, со временем застыли в своем развитии, и в последние годы в них не появилось ни одной новой строчки. Я потихоньку становился как та преподавательница истории, которая, приходя за кафедру, доставала свои желтые, почти полуистлевшие конспекты, и просто глухо их зачитывала, даже не пропуская славословия в адрес очередного пленума ЦК КПСС и разоблачения буржуазной науки…
Наше “Я” устает, если к нему обращаться как к вещи. Если думать, что у нас есть только обязанности и дела, и нет – прав и усталости. И чем добросовестнее человек пытается относиться к своим обязанностям, тем быстрее он выгорит в условиях, где его считают за вещь или за функцию, от которой можно бесконечно требовать и брать, но которой можно практически ничего не давать. Ну, раз в год можно отделываться пафосными словами про величие подвига матерей, врачей, учителей и далее по списку, но я хорошо знаю – чем сильнее пафос этих славословящих речей, тем более функционально отношение к тем, кому эти славословия адресованы. Пафос – мерило пустоты.
Что мы точно можем (и то не всегда) – это попытаться выйти из условий, в которых душа загибается, но если мы остаемся в ядовитой атмосфере – никакая уникальность или сила духа в конце концов не спасут. История Виктора Франкла о героическом преодолении условий жизни в концлагере мне сейчас кажется “ошибкой выжившего” – на него одного (в ряде случаев уцелевшего в силу простой случайности) приходятся тысячи тех, кто пытался, кто держался – но в какой-то момент ресурс истощался, у кого-то раньше, у кого-то позже. Один из уроков, который я усвоил к нынешнему моменту – силы людей, даже лучших из нас – предельны. С одной стороны, это печально, с другой – может побудить нас хоть чуть более заботливо относиться к самим себе там, где мы можем это сделать.
***
«— …А грех, молодой человек, — это когда к людям от носятся как к вещам. Включая отношение к самому себе.
— Боюсь, все гораздо сложнее…
— А я не боюсь. Потому что не сложнее. Когда люди начинают говорить, что все гораздо сложнее, это значит, они боятся, что правда им может не понравиться. Люди как вещи, с этого все и начинается».
Т. Пратчетт
Автор: Илья Латыпов
Впервые опубликовано в Facebook.
